Демон поселяется там, где развалины души покидает последний ангел.
воскресенье, 23 января 2011
Никогда не писала я прежде
Ни стихов, ни поэм, ни песен,
Все на свете подряд мы грешны,
Мир и вправду для нас слишком тесен.
Каждый хочет быть чистым и белым,
Самим ангелом во плоти,
Бог с тобой, намажься ты мелом
Но правдивей не станешь, крути не крути.
Ни стихов, ни поэм, ни песен,
Все на свете подряд мы грешны,
Мир и вправду для нас слишком тесен.
Каждый хочет быть чистым и белым,
Самим ангелом во плоти,
Бог с тобой, намажься ты мелом
Но правдивей не станешь, крути не крути.
Демон поселяется там, где развалины души покидает последний ангел.
У нее были крылья. А он не знал, вернее не хотел верить.
Она умела летать. А он и знать об этом не хотел. Спуская ее каждое утро с лиловых облаков, он говорил:
- Не выдумывай, глупышка. Ты не умеешь летать.
А она не обижалась. И снова улетала. Бродила одиноко по облакам, бросала солнце как мяч. Ловила мечты людей и играла ими словно песком, пропуская их сквозь нежные пальцы.
Но приходил он. Он был старше ее, он не умел летать. Он находил ее, потому что у него были связи.
Она убегала от него, игриво смеясь и окунаясь в очередное облако. А ему стоило щелкнуть пальцами, как две большие, хищные птицы, останавливали ее.
У нее была детская душа. Она любила полевые ромашки. Он находил тону ромашек. Осыпая ее с ног до головы.
Но она не смеялась.
Она смотрела на них. Крупные, садовые, бездушные цветы веяли холодом также как и он.
Она была ветром. Каждую ночь летела она к звездам, отправляя им воздушные поцелуи.
Звезды сплетали ей венок и предлагали остаться с ними.
Но приходил он.
- Не выдумывай, глупышка. Ты не ветер, - говорил он.
Она любила дождь.
Она пробиралась сквозь капли, к самому сердцу дождя. Она была радугой.
Она рисовала ее цвета, окуная кисть в лужи. Она рисовала город.
- Не выдумывай, глупышка. Ты не радуга, – говорил он.
У нее было сердце поэта. Она подбрасывала его в облака и окунала в воду. Она любила поэзию…
- Не выдумывай, глупышка, – говорил он. – Ты не поэт.
Она любила рисовать.
Окунет как-то кисть в акварель и нарисует закат.
Потом подарит его людям. Но приходил он:
- Не выдумывай, глупышка. Ты не художник.
Однажды она улетела. Улетела навсегда.
Оставив крылья. А может, ушла. Босиком, собирая ромашки и вплетая их в волосы.
Он остался один…
Он брал ее кисти и пробовал рисовать закат. «Я не художник», - подумал он.
Он пробовал писать стихи. Рвал бумагу и думал: «Нет, я не поэт».
Он рвал ромашки, смотрел на звезды, раскрашивал радугу, окуная кисть в лужи.
Ходил по лиловым облакам.
Потом взял ее крылья.
Встал на самое высокое облако.
Рванулся вниз.
«Я не умею летать», - подумал он.
Она умела летать. А он и знать об этом не хотел. Спуская ее каждое утро с лиловых облаков, он говорил:
- Не выдумывай, глупышка. Ты не умеешь летать.
А она не обижалась. И снова улетала. Бродила одиноко по облакам, бросала солнце как мяч. Ловила мечты людей и играла ими словно песком, пропуская их сквозь нежные пальцы.
Но приходил он. Он был старше ее, он не умел летать. Он находил ее, потому что у него были связи.
Она убегала от него, игриво смеясь и окунаясь в очередное облако. А ему стоило щелкнуть пальцами, как две большие, хищные птицы, останавливали ее.
У нее была детская душа. Она любила полевые ромашки. Он находил тону ромашек. Осыпая ее с ног до головы.
Но она не смеялась.
Она смотрела на них. Крупные, садовые, бездушные цветы веяли холодом также как и он.
Она была ветром. Каждую ночь летела она к звездам, отправляя им воздушные поцелуи.
Звезды сплетали ей венок и предлагали остаться с ними.
Но приходил он.
- Не выдумывай, глупышка. Ты не ветер, - говорил он.
Она любила дождь.
Она пробиралась сквозь капли, к самому сердцу дождя. Она была радугой.
Она рисовала ее цвета, окуная кисть в лужи. Она рисовала город.
- Не выдумывай, глупышка. Ты не радуга, – говорил он.
У нее было сердце поэта. Она подбрасывала его в облака и окунала в воду. Она любила поэзию…
- Не выдумывай, глупышка, – говорил он. – Ты не поэт.
Она любила рисовать.
Окунет как-то кисть в акварель и нарисует закат.
Потом подарит его людям. Но приходил он:
- Не выдумывай, глупышка. Ты не художник.
Однажды она улетела. Улетела навсегда.
Оставив крылья. А может, ушла. Босиком, собирая ромашки и вплетая их в волосы.
Он остался один…
Он брал ее кисти и пробовал рисовать закат. «Я не художник», - подумал он.
Он пробовал писать стихи. Рвал бумагу и думал: «Нет, я не поэт».
Он рвал ромашки, смотрел на звезды, раскрашивал радугу, окуная кисть в лужи.
Ходил по лиловым облакам.
Потом взял ее крылья.
Встал на самое высокое облако.
Рванулся вниз.
«Я не умею летать», - подумал он.
когда мы разобьёмся о камни, вместо сердец из нас достанут чёрные ящики. (с)
твой пульс в моих венах
кто-то пассивный оратор, кто-то активный гей, кто-то сдаёт бутылки, кто-то сдаёт людей...
- Ты была печальной и невинной,
А теперь - весёлая и злая.
И в твоих глазах - оскал звериный,
И в твоём огне - тоска сгорает...
- Я была наивной и влюблённой!
А теперь - желанная и злая!..
Душу в мен - на пару глаз зелёных,
Крылья чёрные и высылку - из рая...
А теперь - весёлая и злая.
И в твоих глазах - оскал звериный,
И в твоём огне - тоска сгорает...
- Я была наивной и влюблённой!
А теперь - желанная и злая!..
Душу в мен - на пару глаз зелёных,
Крылья чёрные и высылку - из рая...
я люблю тебя. и больше не знаю, куда и в кого это прятать.
Будь собой. Прочие роли уже заняты.
Это было обычное хлопотливое утро, когда, приблизительно в 8:30, пожилой мужчина, лет 80-ти, пришел снять швы с большого пальца его руки. Было видно, что он очень спешит, и он сказал слегка дрожащим от волнения голосом, что у него важное дело в 9 часов утра.
читать дальшеСожалеюще покачав головой, я попросил его присесть, зная, что все доктора заняты и им смогут заняться не ранее чем через час. Однако, наблюдая, с какой печалью в глазах он то и дело посматривает на стрелки часов, во мне как бы что-то сострадательно екнуло - и я решил, благо у меня не было в данный момент других пациентов, самому заняться его раной.
Обследовав его палец, я нашел, что ранка успела хорошо зажить, и посоветовавшись с одним из врачей, я получил необходимые инструменты и для снятия швов и медикаменты для обработки раны.
Занявшись вплотную его пальцем, мы разговорились. Я не удержался и спросил у него: “У вас, наверное, назначен прием у врача, раз вы сейчас так спешите.“
“Нет, не совсем так. Мне надо успеть в больницу покормить мою больную жену.“
Тогда я спросил, что сней. И пожилой мужчина ответил, что у нее, к сожалению, обнаружили болезнь Альцгеймера. Пока мы разговаривали, я успел снять швы и закончил обработку его раны. Взглянув на часы, я спросил, будет ли она волноваться, если он немного опоздает.
К моему полнейшему удивлению, мой собеседник сказал, что она, увы, не узнает его последние пять лет. “Она даже не знает, кем я ей прихожусь“ - покачав головой, добавил он. Изумленный, я воскликнул, “И вы все равно ходите туда каждое утро, даже несмотря на то, что она даже не знает, кто вы?“
Он улыбнулся и по-отечески похлопав меня по руке, ответил: “Она не знает, кто я, зато я знаю, кто она.“
Как только он ушел, мурашки побежали у меня по рукам и я подумал: “Да ведь это именно та любовь, о которой я мечтал всю свою жизнь…»“
She's just got boys on the brain.
Родители купили мне первую рыбку, чтобы научить меня любить и заботиться о каком-то другом живом и дышащем создании Господа. Шестьсот сорок рыбок спустя я знаю лишь одно: все, что ты любишь, умрет. (с) Чак Паланик
кто-то пассивный оратор, кто-то активный гей, кто-то сдаёт бутылки, кто-то сдаёт людей...
чувствовать, помнить, но больше не трогать,
в дверь не звонить и не ждать за порогом,
снять все улыбки, сложить и припрятать,
больше не падать и громко не плакать.
сердце намазать декстриновым клеем-
там же, где печень, немного левее.
есть на обед ацетон и пластмассу.
рвать непонятной коричневой массой,
биться и бить, провоцировать, спорить,
знать-на руинах дворца не построить,
колко смотреть и ехидно смеяться-
но никогда ни в кого не влюбляться.
горстью лекарств заживить все порезы,
душу и нежность сменить на протезы,
сдать равнодушию все добровольно,
только бы впредь не бывало так больно.
в дверь не звонить и не ждать за порогом,
снять все улыбки, сложить и припрятать,
больше не падать и громко не плакать.
сердце намазать декстриновым клеем-
там же, где печень, немного левее.
есть на обед ацетон и пластмассу.
рвать непонятной коричневой массой,
биться и бить, провоцировать, спорить,
знать-на руинах дворца не построить,
колко смотреть и ехидно смеяться-
но никогда ни в кого не влюбляться.
горстью лекарств заживить все порезы,
душу и нежность сменить на протезы,
сдать равнодушию все добровольно,
только бы впредь не бывало так больно.
Товарищи, подкиньте цитат с таки смыслом, что я люблю его самой чистой и наивной любовью, что мне лишь бы знать что с ним всё хорошо, что он жив здоров..как то так.
А глаза мои сходят с ума и краснеют от недосыпа... (с) sgrosheva
Моя девочка – руки-веточки,
У тебя в животе бабочки,
У меня на часах стрелочки
Отмеряют нам с тобой время.
Ты говоришь: «Верь мне…».
Ты просишь меня остаться.
Не хочешь со мной расстаться.
А у меня в районе сплетения
Происходит землетрясение,
И разливается темнота.
И я понимаю, что ты не та,
Что я рисовала на чистых листах,
В своих черно-белых снах
Цветными карандашами.
Говоришь: «Без тебя не дышать мне…»,
А я закрываю глаза.
Плачешь и давишь на нервы.
Напоминаешь – я - твоя первая.
Сидишь в кресле и вся в слезах.
Моя девочка – шелковые ресницы
Третьи сутки уже мне не снится.
Лишь холодная пустота…
Ты не та, моя девочка… ты не та.
(c) s_grosheva
У тебя в животе бабочки,
У меня на часах стрелочки
Отмеряют нам с тобой время.
Ты говоришь: «Верь мне…».
Ты просишь меня остаться.
Не хочешь со мной расстаться.
А у меня в районе сплетения
Происходит землетрясение,
И разливается темнота.
И я понимаю, что ты не та,
Что я рисовала на чистых листах,
В своих черно-белых снах
Цветными карандашами.
Говоришь: «Без тебя не дышать мне…»,
А я закрываю глаза.
Плачешь и давишь на нервы.
Напоминаешь – я - твоя первая.
Сидишь в кресле и вся в слезах.
Моя девочка – шелковые ресницы
Третьи сутки уже мне не снится.
Лишь холодная пустота…
Ты не та, моя девочка… ты не та.
(c) s_grosheva
Обмануть можно кого угодно, но только не себя...
суббота, 22 января 2011
А глаза мои сходят с ума и краснеют от недосыпа... (с) sgrosheva
Напои меня.
Успокой меня.
Отмоли меня
у Всевышнего.
Много лишнего.
Мало нужного.
Я простужена
и пострижена.
Пишу на снегу:
I love you…
I miss you…
I can't without you…
(c) s_grosheva
Успокой меня.
Отмоли меня
у Всевышнего.
Много лишнего.
Мало нужного.
Я простужена
и пострижена.
Пишу на снегу:
I love you…
I miss you…
I can't without you…
(c) s_grosheva
Сердце в панике, разум в отключке, логика в отпуске, а тут еще и окружающие требуют что-то...
Любовь на похоронах
Молодая девушка на похоронах своей матери замечает привлекательного, хорошо одетого молодого человека, которого раньше никогда не видела, и сразу влюбляется. Это любовь с первого взгляда! Теперь она думает только о нем постоянно! Проходит несколько дней и она убивает свою сестру. Вопрос: почему?
читать дальше
Молодая девушка на похоронах своей матери замечает привлекательного, хорошо одетого молодого человека, которого раньше никогда не видела, и сразу влюбляется. Это любовь с первого взгляда! Теперь она думает только о нем постоянно! Проходит несколько дней и она убивает свою сестру. Вопрос: почему?
читать дальше
Вид обнаженного тела не всегда возбуждает... особенно своего и особенно на морозе.
через 2 дня приезжает мой любимый мальчик 
ждала его пол года. обещала дождаться и дождалась! если у кого то что то есть по этому поводу, поделитесь пожалуйста 
)
ждала его пол года. обещала дождаться и дождалась! если у кого то что то есть по этому поводу, поделитесь пожалуйста )Они говорят: «Не страшно, ты все равно проиграешь.» А я смеюсь и смотрю в карты. А там - все тузы. Все пять.
Потому что самое ужасное - это быть одиноким, когда вокруг так много людей...
ты говоришь, что у тебя есть проблема, которая является всецело твоей проблемой, но ты хочешь найти способ сделать эту проблему моей проблемой, но проблема в том, что это не моя проблема.
Возможно, это не тот ответ, который ты хотел услышать, но мне на это, как всегда, плевать
А пары, которые предназначены друг для друга, они проходят через все то же дерьмо, что и остальные пары. Разница лишь в том, что они не сдаются.
Очень может быть, что вам будет не хватать того, что сейчас вы ненавидите
Я бы сделал вид, что мне не все равно, но мне все равно
— Как дела?
— Мне 37 лет и я уборщик. Как ты думаешь, как у меня дела?
— Где мы впервые занимались любовью?
— Я тебя умоляю! Любовью мы никогда не занимались!
Трудно сделать правильный шаг, когда ты сжёг мост, который собираешься пересечь
(с) Клиника
ты говоришь, что у тебя есть проблема, которая является всецело твоей проблемой, но ты хочешь найти способ сделать эту проблему моей проблемой, но проблема в том, что это не моя проблема.
Возможно, это не тот ответ, который ты хотел услышать, но мне на это, как всегда, плевать
А пары, которые предназначены друг для друга, они проходят через все то же дерьмо, что и остальные пары. Разница лишь в том, что они не сдаются.
Очень может быть, что вам будет не хватать того, что сейчас вы ненавидите
Я бы сделал вид, что мне не все равно, но мне все равно
— Как дела?
— Мне 37 лет и я уборщик. Как ты думаешь, как у меня дела?
— Где мы впервые занимались любовью?
— Я тебя умоляю! Любовью мы никогда не занимались!
Трудно сделать правильный шаг, когда ты сжёг мост, который собираешься пересечь
(с) Клиника
Никогда не спрашивай моего совета, потому что чувство юмора у меня сильнее чувства жалости
