и не проси рассказать, чего мне все это стоит
небо над городом прозрачно-синее как лазурь,
солнце опускается в облака, будто в тончайшую органзу;
провожающие машут вслед самолетам,
утирая украдкой скупую слезу.
ни один таможенник в мире не сумеет понять, что я тайком везу.
эти мысли мои, запретные для разговора вслух,
наполняют меня, как река в половодье долину, как двух,
незнакомых между собою ещё, наполняет весной —
так надеется выйти на поле уставший от ожидания запасной,
так чумазые дети смеются дождю, сменившему долгий зной.
и не видит никто: я, как взрывчаткой, эмоциями начинён,
состою из отчаянья, смеха, взглядов случайных, имён —
неизменных; в какие бы ни прилетал города —
есть то, что со мною всегда;
дай мне сил не взорваться, не причинить вреда
самым близким;
дай мне повод вернуться сюда
и сказать:
"я люблю.
я люблю тебя, да".
/Алекс Микеров
солнце опускается в облака, будто в тончайшую органзу;
провожающие машут вслед самолетам,
утирая украдкой скупую слезу.
ни один таможенник в мире не сумеет понять, что я тайком везу.
эти мысли мои, запретные для разговора вслух,
наполняют меня, как река в половодье долину, как двух,
незнакомых между собою ещё, наполняет весной —
так надеется выйти на поле уставший от ожидания запасной,
так чумазые дети смеются дождю, сменившему долгий зной.
и не видит никто: я, как взрывчаткой, эмоциями начинён,
состою из отчаянья, смеха, взглядов случайных, имён —
неизменных; в какие бы ни прилетал города —
есть то, что со мною всегда;
дай мне сил не взорваться, не причинить вреда
самым близким;
дай мне повод вернуться сюда
и сказать:
"я люблю.
я люблю тебя, да".
/Алекс Микеров
